Медленно, но верно, на протяжении нескольких лет пытаюсь пробраться сквозь тернии к пониманию психоаналитической концепции Лакана. Как пассажир корабля дураков, вглядываюсь в даль, и мне всё кажется, что туман постепенно рассеивается, и где-то вдалеке виднеется берег истины (который, конечно, недосягаем). Но я не оставляю попытки, и вот ещё одна – механизм формирования фантазма в связи с расщеплённой структурой субъекта.
Следует, пожалуй, её напомнить. Субъект пребывает в 3 регистрах: воображаемом, реальном и символическом. Лакан утверждает, что бессознательное структурировано, как язык, и трёхчастная структура субъекта – одно из подтверждений: здесь можно вспомнить семантический треугольник, в котором слово, вещь и понятие соответствуют символическому, реальному и воображаемому.
Символическому соответствует бессознательное субъекта и та её часть, которая сначала идентифицируется у ребёнка с родителями, затем – с учителями, а также впоследствии и с различного рода безличными законами, правилами, установками, возможно, религией, культурой и т. д. – то есть, со всем, что является для человека авторитетным и значимым – из этого рождается Большой Другой. С ним субъект постоянно ведёт внутренний диалог, от него он ожидает одобрения, с ним соизмеряет свои поступки и именно поэтому «желание субъекта – это желание Другого», неосознанное желание, поскольку находится оно в регистре бессознательного. Благодаря этому внутреннему «цензору», человек вписывается в общество, занимает определённое место в иерархии социальных отношений, но платит за это довольно высокую цену.
Реальное субъекта как бы урезается в результате ограничений, налагаемых на него со стороны символического. В некий момент столкновения – столкновения с реальным – субъект лишается чего-то, что Лакан называет объектом а. По сути, субъект лишается своей первоначальной полноты бытия. Этот момент – поворотный в судьбе субъекта. Объект а является напоминанием о той реальности, часть которой навсегда осталась для субъекта скрытой, и субъект ищет её повсюду.
Реальное – то, что не может быть выражено с помощью слов, то, что не поддаётся символизации, то, что непостижимо.
Никогда не знаешь, из-за чего может возникнуть фантазм: чья-то улыбка, поворот головы, то, как легли на долю секунды волосы и т. д. – это могут быть какие угодно странные или банальные вещи, но те, которые будут напоминать субъекту о его объекте а, который он потерял. Реальность проглядывает сквозь любовь, эту попытку коммуникации без слов.
Вспомним фразу Лакана о том, что бессознательное структурировано как язык. Соответственно, оно оперирует теми же механизмами, что и язык – метафорой и метонимией. С объекта а (ну, точнее, не с самого объекта а – объекта а у нас нет, он утрачен, но с того, что этот объект а нам напоминает, некое его означающее) желание переносится (метонимия) на другого – собственно, человека – точнее, его/её идеальный образ, который формирует наше воображаемое. Этот идеальный образ заменяет (метафора) объект а.
Итак, ещё раз: когда триггер в виде объекта а привёл механизм зарождения фантазма в действие, на помощь приходит воображаемое, которое конструирует идеальный образ другого (другой с маленькой буквы – равный тебе субъект, такой же, как и ты), вокруг которого и формируется фантазм.
Объект а – причина возникновения желания, оно вписывает субъекта в мир, заставляет гнаться за объектом желания, и в то же время от него убегать. Почему убегать? – «Желание никогда по сути не направлено на достижение своего объекта, это такое дело суть которого в самом деле, движении, но никак не в достижении; желание направлено лишь на то, чтобы воспроизводить себя как желание (именно потому излишнее приближение к объекту заканчивается смертью желания, либо страхом, бегством прочь). Таким образом, желание оказывается максимально диалектичным, оно в любой момент может развернуться на 180 градусов, соскочить на иной объект». Фантазм – такая психологическая конструкция, которая стремится поддерживать собственный гомеостаз. Желание неосуществимо, поскольку направлено не непосредственно на объект, но на идеальный образ этого объекта, который сформировался в нашем воображении. Идеальное и реальное не сосуществуют, они находятся в разных регистрах: невозможно обладать тем, что существует лишь в моей голове. Встреча с реальным означает смерть фантазма, с одной стороны. С другой стороны, мысль о том, что субъект может лишиться объекта своего желания, приносят субъекту невыносимые страдания. В итоге, субъекту приходится балансировать между желанием (воображаемым) и объектом (реальным) – никогда не достигая желаемого, но и не отказываясь от него. Эту логику желания Лакан сравнивает с фразой «кошелёк или жизнь», ситуацией мнимого выбора (∨ - логическое исключающее или). Фактически, выбора у нас нет: мы либо лишимся кошелька, но сохраним жизнь, либо лишимся жизни (и кошелька. Нужен ли он, если нет жизни? – Едва ли.). Как же быть? У субъекта будет и желание (воображаемое), и объект (реальное), если только притвориться, что объект на самом деле не нужен, если попытаться отрицать желание, а тем временем втихаря приблизиться к объекту желания, пока оно дремлет. «Или» превращается в «и» (∧). Вот она, формула фантазма:
∧
S ∨ a
Получается что-то вроде ромбика. Однако, всё равно нельзя и желать, и обладать. «И...и» - в данном случае - то же, что и «ни...ни» (∧ = ∨). Субъект оказывается заперт в своём фантазме, будучи не в состоянии ни отказаться от объекта, ни завладеть им.
Комментариев нет:
Отправить комментарий