Сверхъестественное в (первобытном?) мышлении

После долгого затишья - небольшая заметка, резюмирующая мой немного затянувшийся опыт прочтения "Сверхъестественного в первобытном мышлении" Люсьена Леви-Брюля.

Что мне больше всего понравилось в книге - это последовательность и систематичность изложения информации, то, как Леви-Брюль ориентировался на не искушенного опытом читателя, перед которым он постепенно разворачивает свою стройную теорию о мистической партиципации и аффективной категории сверхъестественного у представителей так называемых "примитивных обществ" - даже несмотря на то, что советские издатели объединили под одной обложкой 2 книги - перехода даже не было заметно.

Леви-Брюль в основном рассматривал племена Папуа-Новой Гвинеи и Австралии, в частности маринд-аним, арунта и др. Такой выбор обусловлен тем, что по уровню своего развития эти племена могут считаться, пожалуй, самыми примитивными из существующих на сегодняшний момент - внутри них сохранились даже некоторые черты палеолитического общества. Соответственно, нигде больше не может встретиться "вся совокупность столь характерных верований и обрядов".

Эти верования и обряды могут показаться нам глупыми, смешными и бессмысленными с высоты научного и технического прогресса, развития цивилизации, в которой нам посчастливилось родиться, однако уверяю вас, что многие из первобытных категорий мышления никуда не исчезли и периодически иррациональный первобытный страх проглядывает сквозь кажущуюся стабильность нашего спокойного существования. 

Что представляет собой это первобытное мышление?

Первобытного человека всюду подстерегают опасности, причём опасности самого разного рода: от нападения хищника, до природных катаклизмов, от засухи и неурожая до вторжения враждебного племени. Для него все эти опасности представляют собой совокупность необъяснимых явлений (сверх-естественное, нечто неизвестное, что ломает привычный порядок), нарушающих спокойствие и мирное существование первобытного человека. Чтобы как-то поддерживать хрупкую стабильность хода вещей, у него есть предписания, оставленные его предками, которым удалось выжить, спастись от всех дурных внешних влияний. Вместе с жизнью, они подарили потомкам подробный свод правил, что следует делать и чего следует избегать для того, чтобы повторить их судьбу и продолжить род. Этим предписаниям первобытный человек следует неукоснительно, потому что каждая мелочь может сыграть решающую роль в судьбе не только его собственной, но и всего племени.

Один эскимосский шаман Ауа как-то разоткровенничался с исследователем Кнудом Расмуссеном и поведал ему: "Мы не верим, мы боимся. Все наши обычаи исходят от жизни и направлены к ней (они отвечают потребностям практики). Мы не объясняем ничего, мы не верим ни во что (нет представлений, вытекающих из потребности знать и понимать). ...Мы страшимся духа земли, который вызывает непогоду и заставляет нас с боем вырывать нашу пищу у моря и земли. Мы боимся Сила (бога луны). Мы боимся нужды и голода в холодных жилищах из снега... Мы боимся Таканагапсалук, великой женщины, пребывающей на дне моря и повелевающей морскими животными. Мы боимся болезни, которую постоянно встречаем вокруг себя. Не смерти боимся мы, а страдания. Мы боимся коварных духов жизни, воздуха, моря, земли, которые могут помочь злым шаманам причинить вред людям. Мы боимся духов мёртвых, как и духов убитых нами животных. Вот почему и для чего унаследовали мы от отцов все древние правила жизни, основанные на опыте и мудрости поколений. Мы не знаем, как что происходит, мы не можем сказать, почему это происходит, но мы соблюдаем правила, чтобы уберечь себя от несчастья. И мы пребываем в таком неведении, несмотря на шаманов наших, что всё необычное вызывает у нас страх. Мы боимся всего, что видим вокруг себя. Мы боимся всех невидимых вещей, которые нас окружают. Мы боимся всего, о чём говорится в преданиях и мифах наших предков. Вот почему наши обычаи совсем не те, что у белых. Белые живут в другой стране, им надлежит иметь другие правила жизни". 

Сложно более точно и ёмко передать суть верований первобытных людей. Аффективная категория сверхъестественного - это как раз-таки страх всего неведомого. Причины возникновения обычных вещей или явлений не интересуют первобытных людей. Пока всё идёт своим чередом, всё замечательно. Но они сразу же пытаются найти причину чего-то необычного, что нарушает привычный порядок вещей, но найти причину в их понимании этого слова. Если случилось что-то необычное, значит, когда-то было время, когда необычное было обычным, а это просто проявление того необычного, из мира сверхъестественного, господствовавшего в мифическое, доисторическое время, положившее начало всему существующему и происходящему ныне. 

На этой стадии у людей ещё не появилось всемогущего бога, к которому можно было бы обратиться за помощью или покориться его воле. Для первобытного человека всё в мире населено духами - люди, животные, камни, солнце, ветер, вода, пальмы, даже созданные им самим предметы - всё обладает душой. Важно не навлечь на себя гнев какого-либо духа и притягиваемое им (пусть даже неосознанно) дурное влияние. Поэтому туземец всегда тут же отдаст вам понравившуюся вам вещь, не дожидаясь, пока вы её попросите, потому что если вы почувствуете зависть, это неминуемо навлечёт на владельца вещи беду и т. д. 

Если кто-нибудь из членов племени вдруг заболевал, чаще всего местный шаман называл в качестве причины болезни дело рук какого-нибудь злого колдуна, наведшего на человека порчу. Подозреваемым в колдовстве давался проверочный яд, после чего, если человек умирал (а как вы понимаете, вероятность этого была более чем высока), то считалось, что таким образом колдун был обнаружен и устранён.

Предки занимают особое место в верованиях примитивных племён. У маринд-аним существует понятие "дема": "Предками маринд-аним, как и других людей и остальных живых существ вообще, были, очень много времени тому назад, "дема".

Эти "дема" были существами с человеческим и животным обликом, одарёнными чрезвычайными, сверхъестественными свойствами и способностями. Кроме того, они обладали способностью превращаться и совершать всякого рода странные вещи, невозможные больше для ныне живущих людей. Всё, что существовало тогда, было "дема". Настоящих (т.е. таких, каких мы видим теперь) людей, растений, животных в это время (доисторическое, мифическое время) ещё не существовало, в этот период все существа и предметы природы, напротив, обладали ещё необычайными способностями; они потеряли их в течение поколений, чтобы сделаться заурядными людьми, животными, растениями. Всё, что существует ныне, берёт своё начало от "дема". Отчасти сами "дема" превратились в животных, растения и другие предметы; другая часть всего ныне существующего была порождена или произведена "дема" другим путём. Всё это ныне уже не совершается. Поэтому... существа и предметы природы являются родственниками различных кланов, т. к. и те и другие восходят к общим для них предкам - к "дема". (В этом заключается тотемизм маринд-аним или, по крайней мере, один из его аспектов)".

Чтобы заручиться поддержкой предков в каком-нибудь ответственном мероприятии, например, охота или рыбалка, люди проговаривали миф, в котором описывается удача в охоте героя-первопредка, при этом могли совершаться ритуальные танцы с переодеванием в этого мифического героя (для этого они накидывали на себя звериные шкуры и маски - часто с открывающимися створками, демонстрирующими двойную - звериную и человеческую, природу первопредка). Считалось, что таким образом, воскрешалась имевшая место в мифическом времени ситуация, что должно было способствовать подобному же развитию событий в настоящий момент. Тот, кто переодевался в героя мифа становился тем самым героем мифа на какое-то время, он был убеждён в том, что он и есть герой, которого он играет. Это и есть партиципация, сопричастие мифическим предкам.

Когда сажались семена ямса, в землю закапывались камни, имеющие форму, похожую на форму созревших клубней ямса. Семенам читалось что-то вроде "инструкции", что им нужно делать - расти в большом количестве и размере, такими, как закопанные рядом камни, зачитывался миф про возникновение клубней ямса из "дема"-ямса. Было ещё заклинание:

"Вепрь перевертывает землю,

Ямсы перевертыывают землю",

т. е. клубни ямса должны сделаться такими большими, что они разрыхлят почву над собой, как это делает вепрь."

Здесь наблюдается так называемая симпатическая магия - та же, что применялась в известных карго-культах, т. е. магия, основанная на подражании.

Вот ещё одно заклинание, которое произносилось знахарем над больным:

"Попугай улетел,

Кукушка улетела,

Перепёлка улетела,

Болезнь улетела".

Тут же вспомнилось "икота-икота перейди на Федота..."

Можно вспомнить множество других ситуаций, в которых мы поступали так же иррационально, ведомые страхом неизвестного, как и первобытные люди. 

С одной стороны, увлекшись психоанализом, в какой-то момент я поняла, что мне его недостаточно. Можно найти скрытые причины своих действий и психологических установок в своём собственном опыте - возможно, родом из раннего детства, а можно пойти ещё дальше: психология предков, первобытные страхи и верования! Это всё мне очень интересно. С другой стороны, довольно страшно осознавать, что в последнее время складывается такое впечатление, что наше общество возвращается в состояние перманентного первобытного страха и удаляется в, казалось бы, давно забытую область сверхъестественного.
P.S.: Пошло почти полгода - и я наконец-то узнала, что означают эти загадочные рисунки в пещере Кимберли в Австралии. Лень было перепечатывать, так что если кого интересует - фоточки из самой книжки